Момент, изменивший мою жизнь последних дней, пришёлся на то время, когда я, находясь в превосходной физической форме, пришёл на кухню и встал над кастрюлей с тем, чтобы в очередной раз продегустировать булькавшую на огне похлёбку. Именно в ту секунду, когда я разверз рот, чтобы вылить в него варево, сидевшая дотоле в засаде зловредная ци, достигнув, по-видимому, зрелости, взъярилась, скакнула, невидимая, по корню моего языка, стремглав нырнула в гортань - в горле внезапно защекотало, засвербело. Я, ошалев от неожиданности, сходу зашёлся в надсадном кашле, расплескал то, что было в ложке. Сверху что-то прокричали, я, прокашлявшись, крикнул в ответ лживым голосом: "Не в то горло пошло. Big fan"...
В моём возрасте болеть опасно. Опасно даже не болеть, а просто существовать. Скажем, лежишь в постели, читаешь книжку. Отлежав один бок, решаешь повернуться на другой. Поворачиваешься, и --- хрясть, ломаешь шейку бедра. Опасны любые болячки, любые вторжения кого-либо и чего-либо в организм, в том числе с благими намерениями. Вот, например, в последний мой визит к дантисту корыстолюбивый деляга, стесав под корень коренной зуб, посоветовал поставить имплант, мол, если не сделать этого, челюсть пойдёт вкривь-вкось, но в свете последних событий я задумался: что лучше - прожить до ста лет без импланта или помереть в восемьдесят от заражения с ровной челюстью?...
Семья восприняла мою болезнь хладнокровно: "Держись от нас подальше", и я, идя ей навстречу, заперся в изоляторе, наотрез отказался ехать в walk-in clinic, лёг под два одеяла и проспал под ними, то и дело просыпаясь от надсадного кашля, неделю, или семь дней и шесть ночей. Изолятор покидал лишь для того, чтобы сходить в туалет. Еду мне приносили, закрыв лица масками. В роли врача, как положено, выступала Драг-аятм. Собственно, если посмотреть в суть вещей беспристрастно, люди для того и женятся и выходят замуж, чтобы без лишней нервотрёпки и ненужных хлопот иметь сексуального партнёра и ещё, в случае чего, бесплатного врача, повара, а также автослесаря, водопроводчика. Продолжая эту тему, могу сказать, что моя спутница жизни за несколько десятилетий совместной жизни заработала такой экспириенс, что давно могла бы подаваться на президента любой крупной больницы Канады. Она применила ко мне одно за другим все известные ей средства официальной и народной медицин - горячие пары картошки, чай с вареньем, мёдом, тайленол, гомеопатические капли, дивалык (тат., оберег, отксерокопированный лист "Корана") под подушкой, медицинские сиропы, бенилин и так далее, однако ни одно из них не помогло. Я догадывался, глядя на полное решимости загадочное лицо спутницы жизни, о её следующих шагах - как пить дать, теперь она, следуя классической модели, вызовет шарлатана, гадалку и вслед за ними муллу и гробовщика. Я трепетал от страха, как мне вдруг полегчало...
Рассказать об истории своей болезни более подробно я не могу - я в те дни был дополнительно болен болезнью Альцгеймера. Однако сказать, что я был совсем невменяем, нельзя. Мне порой грезились поразительные вещи, и, когда в это время случались периоды просветления, я старался не забыть их, лелеял и бережно сохранял в памяти. Например, в один из таких периодов я проснулся с мыслью о Гелле. Меня который день подряд мучила жестокая головная боль, которая мешала думать о чём-либо, однако в тот день я не мог отвязаться от мысли о Гелле. "Но почему Гелла? - я недоумевал. - Почему?". Я стал думать и понял, почему был дан знак о ней - её не было в последней сцене романа. Я должен был разъяснить, почему.
О Гелле и причинах её отсутствия в сцене на Воробьёвых написано немало, в основном, банальности. В частности, всюду написано, что она де мёртвая девушка-вампирша и как таковая не могла сопровождать Воланда, поскольку де могла оборотиться только в самоё себя, то есть мёртвую девушку, но никак не в какого-нибудь демона. Что за чушь! И это пишут советские литераторы, реалистически мыслящие философы! Одной из самых забавных версий о прототипе вампирши является рассуждение о том, что в качестве такового М. Булгаков использовал казнённую царским правительством через повешение народоволку Софью Перовскую. Но хватит молоть об этом языком.
Я обратился к "Завещанию Соломона, сына Давыдова, бывшего царём в Иеросалиме" и поискал Геллу среди демонов там. Не найдя, пришёл в отчаяние, опустил руки. Тут на меня обрушился очередной приступ кашля и головной боли, и я потерял сознание. Во сне я узнал, что Гелла - на самом деле, красивейший юноша-прелюбодей прошлого. Спросите, почему его не оказалось в последней сцене? По очень простой причине. Автор или не успел, или постеснялся вписать его, заболел, умер, а вдове до всего этого и дела, думаю, не было...
